Дмитрий Выдрин: Кольцо Мебиуса как феномен политики
Начну с зависти. Опять горячо позавидовал поэту, который, поймав творческий кураж, отметил: «Всю ночь писал стихи о любви. Только под утро закрыл тему».
А я пишу-пишу про бесконечную схватку консерваторов и либералов или, смотря в ином ракурсе, реалистов и утопистов. Но все никак тему не закрою. Только возникают все новые и новые ассоциации, аналогии, параллели…
Вот и сейчас – смотрю ленту новостей – что по телефонной беседе Путина и Шольца, что по протестам в Грузии, что по бунту в Абхазии – везде видятся отголоски этой экзистенциальной сшибки, везде слышатся отзвуки неожиданных ее ассоциаций…
Вот вспомнилось как когда-то пришлось пооткровенничать с бывшим московским мэром Лужковым. Пили с ним чай под вкусняшки «Мишка на Севере» и дородный либерал вспомнил, что в детстве коллекционировал конфетные фантики. Мечтал наивные, но красочные картинки когда-нибудь воплотить в городскую жизнь. Начал даже строить «леденец» на Юго-Западе столицы, но дальше дело не пошло.
А вот нынешний мэр Собянин вроде все делает наоборот: консервативно пытается весь город «сделать как конфетку». У этого – пошло!
Вот и возникла новая ассоциация. Теперь вижу еще одну грань мировозренческих различий.
Одни свои идеи и фантазии, даже самые забубенные, хотят надуть жизнью. Другие из самой жизни, даже самой проблемной, стремятся извлечь идеи и фантазии.
Вспомнил по ходу пост-перестроечный проходной фильм. Про то как один соотечественник тратит немыслимые усилия, чтобы уехать в дивную страну Америку, поскольку влюблен в гламурную сигаретную упаковку «Мальборо».
В общем, есть, конечно, своя притягательность в «фантиковой идеологии». То есть в либеральной. Сам в детстве собирал этикетки с винных бутылок (отец немного выпивал, а я потихоньку собирал).
И вот, доложу я вам, нет краше мира, чем на этикетках с советского портвейна. Красочнее было, чем Манифест коммунистической партии! Но сейчас не об этом.
Вот, почему канцлер Олаф Шольц не имел шансов о чем-либо договориться, даже по телефону, с президентом Владимиром Путиным? Да потому что один, скорее всего, смотрел во время разговора на этикетку шнапса. Пожалуй, на то картофельное пойло с картинкой, где все вместе за общим столом дружно пьют в духе Нико Пиросмани.
Другой – на реальную карту военных действий. И схемы газовых потоков – и в натуре взорванных, и реально оставшихся.
И в солнечной Грузии – похоже. Одни смотрят, наверное, на те же винные или сигаретные этикетки. Есть одна дивно красивая: пальма, пирамида, верблюд.
Другие – на скучные графики безработицы, таблицы импорта-экспорта, статистику эмиграции…
Не договорятся.
И в ностальгической Абхазии та же байда.
Власть занимается какой-то бытовухой. Включая, конечно, собственную. Или инвестициями, не забывая, конечно, себя любимых.
Оппонентам нас… плевать! Типа, покажите нам картинку, где все по-честному, где нет коррупции, но у каждого коренного абхаза есть свое мандариновое дерево…
Короче, и в первом, и во втором, и в третьем случае компромисс сторон невозможен. Ибо он носит не политический, а метафизический характер. Здесь надо либо одной стороне отказаться от витаний в собственных фантазиях, либо другой – игнорировать внешнюю реальность. А это вряд ли.
Особенно это касается первого случая. Там фантазии с реальностью сталкиваются даже не в живом, а в телефонном режиме. А гениальный Брехт отмечал, что главное в немецкой дипломатии докладывается не голосом, а подмигиванием.
Наверное, Шольц даже если был в любимой пиратской повязке, усиленно подмигивал своему главному абоненту. Но телефон есть телефон, тем более, не в режиме видеосвязи. То есть здесь самый тупиковый случай…
Или вот еще одна куда как плодотворная ассоциация. Один толковый эксперт различает сущность «стаи» и «стада». Стая, мол, собирается для умелой и просчитанной реализации совместных целей. А стадо – кучкует слепой инстинкт самосохранения и страх беззащитности.
Вывод – наши западные недруги считают себя мощной и коварной стаей, а на деле являются мычащим безвольным стадом.
Красивая аналогия! Но пропущено промежуточное звено. Помните, как искали «промежуточное звено» между неандертальцем и человеком? Ну пока не оказалось, что это – люди.
Так вот. Еще много лет назад я по секрету сообщал читателям, что в промежутке находится «рой». Рой – это почти мистическое сообщество, где отдельные монады являются как бы клетками единого коллективного организма. И подчиняются общей программе своего бытия.
Здесь самое ничтожное существо, следующее коллективной программе, важнее самых статусных «офицеров» роя, сбившихся с программной колеи.
Такое устройство сообщества вполне объясняет, например, дерзкое поведение Зеленского с самим Трампом. Просто первому кажется, что он «в программе», а второй из нее выпал.
Только вот он не понимает, что Трамп – напористое «политическое животное», как его называют эксперты, хочет опять сделать западный мир стаей, а не стадом. Пусть и через транзит роя, в котором намертво завяз ЕС вкупе с Украиной. Впрочем, пусть себе роятся…
Такие вот возникают новые ассоциации. А тут еще вспомнилась, под напором политических событий, волшебная наука топология. Это та, которая изучает неизменные свойства объектов при любой их деформации.
Когда-то склеил себе чуть ли не главный феномен этой дисциплины – кольцо Мёбиуса. Был поражен – начинаешь рисовать линию на внутренней стороне, а она вдруг непостижимым образом оказывается на внешней. Через много лет пришел к выводу, что если этот казус перевести на политический дискурс, получается максима: все тайное, становится явным.
Мы пока не знаем, что заставило уходящего Шольца звонить в приходящую Москву.
Не зафиксировали точно какое из англоговорящих посольств в большей мере стоит за бесчинствами на проспекте Шота Руставели.
Не ведаем, почему горячим абхазам нравятся русские деньги, но не нравятся русские инвесторы («Аслан, ты любишь русские деньги? – Тратить, да. А так – нет»).
Но рано или поздно все узнаем. Кольцо Мёбиуса!
