Дмитрий Выдрин: Ален Делон не пил одеколон

Посмотрел коротенький ролик-исповедь Алена Делона, записанный перед его уходом. Грустно, что умер. Еще грустнее, что хотел умереть.

Впервые увидел его в студенческие годы в фильме «Искатели приключений». Лента просто взорвала сознание концентрацией экзотики, дивных кадров и волшебных событий на погонный метр пленки. Сокровища, яхты, перестрелки, Париж-Дакар, красивые лица, рельефные фигуры…

А еще и магический вызов расхожим стереотипам: дивная героиня (Джоанна Шимкус) влюбляется не в прекрасного как Аполлон персонажа, да еще и отчаянного пилота (Ален Делона), а во вполне заурядного мужчинку, да еще и автомеханика (Лино Вентуру). 

Уже этот поворот сюжета вызывал оторопь: а так можно? 

Наверное так нельзя – ни в кино, ни в жизни. Но гении – это те, кто и делают так, как нельзя. И я понял, что в мир пришел новый гений.

Признаюсь, что мне больше нравился киношный сорвиголова Жан Поль Бельмондо. Наверное, потому, что Ален слишком уж был хорош. А совершенство скорее отпугивает, чем греет. И я приложил массу усилий, чтобы потом встретиться с Жан Полем, но так и не пересекся с его великим земляком.

Сейчас, конечно, жалею. Потому, что только вместе эти два титана экрана вскрывают суть времени, как простую консервную банку…

Делон перед кончиной сказал, что абсолютно без сожаления уходит из этого мира, что он ненавидит современную эпоху и ее людей,  где все за деньги, где все фальшиво и все – подделка. 

Неожиданно подобное признание для «херувима», как его называли поклонницы. Но логично для «самурая», коим он считал себя сам.

И мне сдается, что истоки такой оценки момента стоит искать в вышеназванном фильме. Точнее, я бы объединил тот фильм с более поздним – «Великолепный» – как раз с Бельмондо.

Трагическую ленту с Аленом и комедийную с Жан Полем разделяет какая-то «пятилетка». Но она и стала и «решающей» и «определяющей» в формировании модели всего западного мира. 

Первый фильм снимался на волне студенческих антикапиталистических и антиамериканских протестов. Французская молодежь тогда, наверное, в последний раз попыталась с парижским шумом и шармом доказать, что лозунг республики «свобода, равенство, братство» реально выше денег. 

Искатели приключений и были «ячейкой» такой молодежи. Поиски клада для них лишь повод демонстрации высоких чувств любви и дружбы. А золото – только ресурс благородства и щедрости. Отсюда и трагический жанр истории.

Второй фильм стал уже итогом тех давних событий. Деньги победили! Полностью и окончательно. От их диктата можно было спрятаться разве что в персональном  временном убежище – творчестве или любови. И то ненадолго. Отсюда и комический жанр повествования.

Так вот. Уверен, что Делон уже тогда все понял. Но он был титаном в своей сфере. Он поднимался над эпохой. И Франция для него была родной и желанной, когда рождала не «макронов», а атлантов: в военной сфере, в литературе, в политике, в живописи, в философии, в музыке, в кинематографии. Когда республика не скукожилась, как шагреневая кожа до «уголка Дурова», где воспитание заменили дрессировкой, а понимание – наказанием…

Да, страна тогда способна была породить масштаб личности, выходившей своими параметрами за пределы общих правил корыстной игры, мелочной суеты, копеечных соблазнов. Это и создавало ощущение того, что в высоком смысле еще не все пропало. А потом умерли все. Или почти все.

И Делон уже не мог на своих одиноких плечах держать высокую планку. Умер и он…

Человек так уж устроен, что не может жить без мечты. Даже если сам является чьей-то мечтой. 

Да, великий актер был для многих пределом грез. Помню на БАМе в Новом Уояне мы жили в насквозь промороженных дощатых домиках. После палаток и это воспринималось как роскошь. 

Но подлинную роскошь создал в одной из комнатушек один из хитрых бойцов нашего многонационального стройотряда. На дверях кубрика висела вывеска «Салон Делон». Там за полноценный тогда «червонец» можно было целый час покайфовать в абсолютной неге: мягкое кресло, шелковый торшер, а за ширмой абсолютное чудо – теплый писсуар. 

Ну и рюмочка лимонного ликера. Ведь Делон не пил одеколон, как многие из нас в отряде. И проигрыватель с французским шансоном и волшебным Космой. Ведь актер «говорил по-французски». Если верить Наутилусу…

Я не делю русских и украинцев по этносу. Но знаю, что есть нюансы. Русская мечта растворяет быт в политике. («Он хату покинул, пошел воевать…»). А украинская мечта растворяет политику в быту. («Жаренная курка, яйца в майонезе…»)

Но тогда, в моменте, все различия растворялись в Делоне. Мы пытались пить: как он, любить, как он, жить, как он… Хотя нет. Последнее – перебор. Просто хоть чуть-чуть побыть по-человечески…

Я именно тогда и понял, что Мечта – это всегда движение. Позитивная – вверх. Как очеловечивание своей натуры: то есть движение от биологических нужд к высоким человеческим потребностям. 

Значительно позже, во время киевского майдана, осознал, что случается и негативная мечта. Движение духа вниз. То есть расчеловечивание людской сути: освобождение от социальных норм, культурных и моральных табу, вплоть до животных инстинктов и удовольствий.

Это у американцев термин «животное» часто используется как высокая оценка человека. У нас, к счастью, нет. У нас это просто твари…

Но не буду усложнять. Отмечу только: нам тогда казалось, что культовый актер – воплощение мечты о пристойной и обеспеченной человеческой жизни. Хотя, он сам, к своему итогу, пришел к противоположному выводу – мечта не в обретении материального, а в освобождении от него. Но это освобождение от «материального ига» он сам пытался достичь имитацией. Которую так ненавидел. Парадокс…

Немыслимое ожесточение в сражениях украинских «воякив» и русских воинов, среди прочего, вызвано тем, что часто сталкиваются стороны, которым нечего терять. 

Одни, сделав европейский быт своей мечтой, ее потеряли. Слишком неприглядным тот оказался при ближайшем рассмотрении. Культовая «кава у Видне» (кофе в Вене) – главный мотиватор майдана, оказалась куда дороже, да и пожиже, чем кофеек в Мукачевской придорожной корчме…

Вторые, сделав мечтой высокие ценности – от социальной справедливости до державной гармонии – ее еще не обрели. Точнее – не увидели в быту. В своем быту, а не мажорском, отпрысков тузов и чинов. И победит страна не раньше, чем они ее увидят. 

Как же все в этом мире сложно! И как не просто сделать так, чтобы «жить как Делон», но мечтать о другом…

Я часто бываю на могиле Николая Яковлевича Данилевского. Считаю его своим учителем. Он покоится на месте своего родового имения Мшатка. Основоположник геополитики ушел из жизни в Тифлисе. Но завещал похоронить себя дома в крымском поместье под Форосом.

Кстати говоря, философ прожил жизнь более богатую приключениями, чем фильмы Делона. Избороздил северные и южные моря, покорял дикие земли. И вовсе не устал от своего бытия. Может, потому что мечты его не иссякали, а только возвеличивались: наполнить Россию новой пассионарностью, взять под ее духовное окормление Балканы, победить в соперничестве смыслов сам Запад. И, в конце концов, понять и принять, что Россия с Западом – не разные культуры, а разные миры, где различны взаимоотношения и с жизнью, и со смертью…

Он был поклонником великого мистика Николая Федоровича Федорова и верил в его главную идею – возрождение усопших из праха. И он хотел воскреснуть в самом прекрасном месте России.

Вот она мечта! Принадлежать стране, где не обреченно хочется умереть, а страстно хочется воскреснуть.